Отправлено: 03.07.13 12:55. Заголовок: Генеральный директ..
Генеральный директор Российского научного центра "Прикладная химия" задержан следователями на двое суток.
Как стало известно 47News, во вторник вечером, 2 июля, сотрудниками ГУ МВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области по прибытии из столицы на Московском вокзале был задержан руководитель института прикладной химии Александр Шаповалов.
Пресс-служба полицейского главка пока официальных комментариев нашему изданию не предоставила, однако наши собеседники в Управлении экономической безопасности и противодействия коррупции ГУ МВД подтвердили эту информацию. - После доставления Шаповалова в следствие, он был задержан в порядке статьи 91 УПК на двое суток, - добавил сотрудник Управления.
Пресс-секретарь Александра Шаповалова Евгения Весанто также подтвердила факт задержания, однако дополнительной информации не сообщила. - На данный момент ситуацией занимаются адвокаты Александра Шаповалова, - пояснила пресс-секретарь.
По предварительной информации, задержание может быть связано с непрозрачной схемой продажи земли института в поселке Кузьмоловский Всеволожского района Ленобласти, выводом денег учреждения в офшоры Гонконга, невыполнением обязательств по переносу корпусов института на новую площадку, и как следствие, конфликт со структурами банка ВТБ.
Как известно, в рамках ранее возбуждённого дела по статье 159 УК РФ (мошенничество), Главное следственное управление ГУ МВД по Санкт-Петербургу и Ленобласти проводило проверку именно по этим фактам.
Напомним, что на своей пресс-конференции 5 июня 2013 года Александр Шаповалов прямо обвинил старшего следователя ГСУ майора юстиции Максима Казаченко в противоправных действиях.
В последнее время в России обострилась проблема защиты науки от сомнительных изобретений. Группа российских ученых даже направила президенту РФ Дмитрию Медведеву и президенту РАН Юрию Осипову открытое письмо, в котором обращается внимание на агрессивное давление на РАН со стороны «ряда политических деятелей». На вопросы читателей «Росбалта» готов ответить член комиссии РАН по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований, академик Евгений Борисович Александров.
Петербургские ученые вышли на улицы против реформы РАН
Алина Циопа
Несколько сот человек приняли участие в "чрезвычайном собрании", состоявшемся во дворе Санкт-Петербургского научного центра РАН. Как пояснили его организаторы, митингом мероприятие было решено не называть, так как времени на его согласование не было: уже в среду скандальный законопроект о реформе Академии наук может быть Нажать принят Госдумой в первом чтении.
Люди, пришедшие высказаться о судьбе Академии наук и послушать выступавших, заполнили весь двор. Статьи
Власти готовы продавить реформу РАН через Госдуму Власти реформируют Академию наук методом блицкрига Академия наук России: новый президент, старые проблемы
У некоторых были плакаты: "Реформы добрались до РАН - науке умереть от ран?", "За реформу без ликвидаций, аннексий и контрибуций".
Среди выступавших были члены-корреспонденты РАН, доктора наук, доценты, кандидаты и аспиранты.
Все выступления сводились к требованиям отправки законопроекта на доработку и к выражению недоверия правительству страны и президенту. "Вероломное нападение без объявления войны"
"В законопроекте, который пошел в Госдуму, 36,5 страниц про то, как будет "работать" будущая Академия наук - как они будут заседать, какой у них будет президиум, и ровно два абзаца про то, что управление имуществом и институтами (не только имуществом!) будет осуществлять некое агентство научных институтов. То есть, простите, какие-то чиновники. А у нас вся чиновничья братия - это выпускники 1990-х, не сильно образованные, с нашей точки зрения. И они будут решать, какие направления мы будем развивать, какие закрывать, какие финансировать", - сказала в интервью Би-би-си Любовь Керчо, ведущий научный сотрудник Института истории материальной культуры, доктор исторических наук.
По ее мнению, и в программе президента РАН, и в программах других кандидатов содержались достойные, вполне разумные предложения реформы. Протесты в Петербурге против реформы РАН
Сорбравшиеся потребовали "привлечь к ответственности" разработчиков реформы
"Понятно, что реформу внутри Академии надо проводить, но то, что нам сейчас предложили - это даже не издевательство. Нас просто за баранов держат, и это крайне неприятно", - считает она.
Выступавшие на импровизированном собрании сравнивали происходящее вокруг РАН с началом Великой Отечественной, называя шаги правительства "вероломным нападением".
"Вместо того чтобы заниматься своим любимым делом, своей работой, мы вынуждены митинговать - и все это потому, что в черный четверг, 27 июня, "без объявления войны" произошло событие, которое грозит ликвидацией Российской академии наук, - сказал член-корреспондент РАН, заместитель директора Физико-технического института имени А.Ф. Иоффе Виктор Устинов. - Мы знаем, что законопроект не содержит никакой позитивной информации, и назвать его законом о реформировании РАН нельзя - его можно назвать законом о ликвидации. Никому не известные люди придут руководить институтами РАН, и чем это кончится, мы знаем Нажать по примеру "Рособоронсервиса".
По мнению Устинова, закон грозит серьезным ударом по науке, по стратегическим интересам страны.
"Серьезные проекты, которые действительно могут принести пользу обществу, так не принимаются - они принимаются в результате широкой дискуссии обмена мнениями - с учеными, с научной общественностью, - считает ученый. - За последние несколько дней научное общество сплотилось - и либералы, и консерваторы выступают резко против этого закона и призывают правительство его отозвать".
Многие выступления содержали призывы выразить недоверие правительству и президенту России, и они всякий раз сопровождались аплодисментами. Ученые скандировали: "В отставку!" "Привлечь исполнителей к ответственности"
"В этом проекте не предлагается никаких реформ организации научной деятельности, - говорит доктор физико-математических наук Сергей Люлин, ведущий научный сотрудник Института высокомолекулярных соединений РАН. - Там нет реформ, это не закон о реформах, это закон о распоряжении имуществом. И о том, что руководить направлениями исследований должны некие чиновники. В проекте закона полностью отсутствует возможность участия высшего эшелона отечественных ученых - академиков РАН. А это, безусловно, ученые с очень высоким статусом и очень высокой репутацией".
Люлин считает, что властям, вместо предложенных реформ, стоило бы лучше обратить внимание на другие вопросы, среди которых финансирование коммунальных расходов, ремонта и покупки нового оборудования, решение жилищных проблем, организация "разбюрокраченного" конкурсного финансирования. Протесты в Петербурге
Оппоненты правительственного подхода к реформе РАН считают, что ее итогом станет уничтожение фундаментальной науки в России
По итогам чрезвычайного собрания ученые приняли постановление - выразить категорический протест против законопроекта и обратиться к президенту России, политическим партиям и депутатам Госдумы с требованием о возврате законопроекта для доработки и согласования с научной общественностью страны.
Участники акции также потребовали дать принципиальную оценку "грубым методам министерства образования и науки России по подготовке законопроекта и привлечь исполнителей к ответственности".
Отставки правительства еще 1 июля потребовали в открытом письме президенту России профсоюз и трудовой коллектив Института русской литературы РАН ("Пушкинский дом"). Принятое правительством решение в отношении Академии наук в открытом письме названо "по меньшей мере некомпетентным, если не прямо преступным".
"Еще никогда ни одно российское правительство не решалось уничтожить фундаментальную академическую науку как таковую. Мы полагаем, что нет политического деятеля, захотевшего бы войти в историю как щедринский градоначальник города Глупова, который "сжег гимназию и упразднил науки", - говорится в документе.
Сотрудники московской полиции обнаружили в подвале РАН места проживания нелегалов.
"По оперативной информации, поступившей в главное управление МВД России по Москве, в подвалах РАН нелегально поселились около 200 иностранцев", - цитирует ИТАР-ТАСС пресс-секретаря Управления охраны общественного порядка главка Наталию Сафонову.
По ее словам, чтобы проверить поступившую информацию, сотрудники московской полиции провели оперативно-профилактическое мероприятие "Нелегальный мигрант" на территории Юго-Западного округа.
"Полицейские приехали к зданию РАН в 04:30 утра, здание было оцеплено по всему периметру, так как подвал проходит под всем зданием РАН".
"Однако сразу проникнуть внутрь правоохранительным органам не удалось", - дополняет "Интерфакс", тоже со ссылкой на Сафонову. Предполагаемый арендатор подвала, запертого на замок, появился в 9:00 и уехал через час, так и не открыв ворота и вход. После этого сотрудники МЧС вскрыли дверь.
"В ходе визуального осмотра было обнаружено 73 самовозведенных строения из десятка картонных коробок - внутри кровати из досок, игрушки, вещи, телефоны на подзарядке, работал телевизор, на электроплите кипел чайник", - рассказала Сафонова.
По ее словам, самих мигрантов полицейские не обнаружили. "Возможно, их вывезли (по некоторым данным, в грузовике с надписью "Хлеб"), может быть, они вышли через один из выходов в центре здания, а возможно, скрылись за дверями бомбоубежища", - отметила она.
Петербург присоединился к протестным акциям, которые проводят сегодня по всей стране учёные, недовольные законом о реформе РАН. У входа в Научный центр РАН на Университетской набережной собралось порядка сотни человек. У них не было плакатов, они не выкрикивали лозунгов, только молча держали букеты гвоздик - как символ похорон науки. Так им видится начатая правительством и продолженная Думой реформа.
Многие учёные стояли с бейджами, на которых можно было прочесть названия их институтов. На акцию пришли представители Института лингвистических исследований РАН, Института русской литературы РАН (Пушкинского дома), Института проблем машиноведения РАН, Зоологического института РАН. Государственный оптический институт имени Вавилова представлял Евгений Александров, известный по противодействию Виктору Петрику. Вместе с учёными пришли молодые люди – студенты СПбГУ.
Все они стояли молча, без каких бы то ни было лозунгов, потому что акция была несогласованной. У некоторых в руках были букеты красных гвоздик. Максимум, что собравшиеся делали, - передавали друг другу розовые листовки с цитатами из Ломоносова по поводу пожара в здании Кунсткамеры: "Правда, что прекрасное сие муз жилище к несказанной нашей крайней горести, печали и сокрушению нечаянным злоключением от грозного пожара приятный вид свой на плачевное позорище переменило, на которое мы едва без стенания и слёз взирать не можем". Таким способом учёные давали понять, что приравнивают реформу РАН к пожару и уничтожению.
- Мы хотим показать, что присутствуем на похоронах науки, - объяснил "Фонтанке" доктор технических наук, профессор, заведующий лабораторией управления сложными системами Института проблем машиноведения РАН Александр Фрадков. – Мы можем просто стоять молча и не можем выдвигать каких-то лозунгов, чтобы не нарушить закон.
По его словам, главное, что возмущает научное сообщество в проведённой через Думу реформе, - это её поспешность.
- Перемены никто не обсуждал с учёными, ни в июле перед первым чтением, ни сейчас, - продолжает Александр Фрадков. – Поправки, которые внесены в закон в эту среду, шли из разных источников и изначально противоречили друг другу. В итоге, из-за того, что всё это произошло ещё и в спешке, никто не может понять, что они там приняли.
Несмотря на то, что большинство учёных действительно не могут разобраться в скороспелом законе, они выступают против него, утверждая, как говорит Фрадков, что "такое отношение к науке в цивилизованном обществе просто невозможно".
- Реформа Академии наук нужна, но не такая, - считает он. - И проводить её должны не те люди, которые сейчас проводят. Правительство нарушило собственный регламент, по которому принятию таких законов должно предшествовать 60-дневное общественное обсуждение. Потом свой регламент нарушила и Дума, чтобы как можно скорее принять закон. Есть надежда, что в нём что-то поменяет Совет Федерации, но очень слабая.
Как объяснил "Фонтанке" Александр Фрадков, главной претензией научного сообщества остаётся появление агентства по управлению институтами РАН. Причём закон принят так, что академики пока не могут разобраться, чем именно будет управлять эта структура.
- В одной части закона сказано, что имуществом, - продолжает Фрадков. – И это для нас как раз не очень важно, потому что оно и так принадлежит не нам, им распоряжается Мингосимущество. Но в другой части, как мы понимаем, сказано, что агентство будет управлять оборудованием институтов, а значит, и исследованиями, и с этим мы согласиться не можем.
Подобные акции прошли сегодня и в других регионах страны. Из тех, что завершились до полудня, самой многочисленной называют "прогулку" в Новосибирске, собравшую порядка 500 человек.
Напомним, что в среду за законопроект о реформе Российской академии наук Госдума проголосовала сразу во втором и третьем чтениях. Ожидается, что 25 сентября его утвердит Совет Федерации, затем подпишет президент, и 1 октября закон вступит в силу.
Отправлено: 04.10.13 21:22. Заголовок: Академик Черешнев: П..
Академик Черешнев: Петербургские институты не спасутся.
Глава комитета Госдумы по науке, врач, дважды академик - Российской академии наук и Академии медицинских наук, Валерий Черешнев - один из тех немногих депутатов, кто голосовал против пресловутого закона о реформе РАН. И тех, видимо, ещё более редких людей, кто этот закон прочитал от корки до корки со всеми поправками. "Фонтанке" он объяснил, почему учёные приняли реформу в штыки, и рассказал, почему не верит в светлое послереформенное будущее науки.
Закон принят - теперь его начали читать
- В тот день, когда был принят закон, только что проголосовавшие депутаты не могли сформулировать его положения. В Думе прочесть-то успели закон перед голосованием?
- Он так написан, что разобраться непросто. Например, в нём сказано, что ряд статей не распространяется на Уральское, Сибирское и Дальневосточное отделения РАН. И это так сформулировано, что люди думают, будто в региональных отделениях сохраняются институты. На самом деле сохраняются просто юридические лица. А институты оттуда точно так же забирают в агентство.
- И что тогда остаётся в региональных отделениях - юридических лицах?
- Президиумы. В президиумах есть управления по строительству, по планированию, финансово-экономическое и так далее, которые работали с институтами.
- А без институтов они с чем работать будут?
- В этом-то и вопрос! Если институты отпадают, то для чего президиумы? Вот мы обсуждали, какой будет судьба Петербургского научного центра РАН, можно ли его сохранить на правах отделения. В нём работает порядка сотни человек, может, больше. Что они будут делать без институтов? Значит, этот аппарат тоже исчезает. Или остаётся очень маленьким - два зама и бухгалтер.
- Выходит, что идея Смольного объединить петербургские институты в региональное отделение бессмысленна с точки зрения сохранения этих институтов?
- Я же вам говорю: люди просто не разобрались до конца. Закон принят - теперь его начали читать. А мы-то всё это видели ещё во время обсуждения. И пытались предупредить.
Чемодан без ручки
- Чем так уж плох этот закон?
- Самое плохое, что Академия наук, лишённая институтов, превращается в общественную организацию, в клуб учёных. В ней остаются президиум и общее собрание - члены Академии наук. При этом общее собрание увеличивается почти в 2 раза за счёт присоединения медицинской и сельскохозяйственной академий. Это в сумме две с половиной тысячи человек. Их даже посадить где-то на общем собрании - проблема.
- А для чего их нужно собирать и рассаживать? Общее собрание что-то решает, у академиков есть какие-то полномочия?
- Академическое собрание в нашей стране всегда было наделено большими полномочиями в плане развития страны. Экономическое развитие - отделение экономики, прорывные современные технологии - отделение физики, химии, физиологии и так далее. Раньше без мнения академиков не принималось ни одного решения в стране. Даже Госкомитет по науке и технике возглавлял академик.
- В последние годы как академия участвовала в принятии решений?
- В последние годы она выполняла какие-то отдельные поручения правительства - прорецензировать какой-то план, посмотреть программу развития, но с каждым годом всё меньше. Сейчас всё делает Высшая школа экономики, есть ряд институтов при правительстве, которые всем этим занимаются. И к РАН обращаются всё меньше и меньше.
- Получается, что в том виде, в каком Академия наук существовала до сих пор, она стала не нужна? Как чемодан без ручки: нести тяжело, бросить жалко.
- В какой-то мере - да. И мы тоже говорим, что реформа нужна. Но что сделало государство? Сначала оно уничтожило прикладные институты: их было 6 тысяч - осталась тысяча. Академия - это фундаментальная наука. Кому она передавала свои разработки? Прикладным институтам, а они передавали производству. Прикладные институты относились к отраслевым министерствам, эти министерства перестали существовать. Институтам сказали: выживайте сами. Они сократили сотрудников на 90 процентов, сдали в аренду здания. И не стало вот этого практического инновационного пояса. А теперь нас спрашивают: где всё новое? где результаты работы? Поэтому академия и говорит: мы не хотим играть с государством в азартные игры.
Равнение на Запад
- Почему такая форма существования, как академический институт, не распространена на Западе? Может быть, настало время для реформы и у нас?
- Российская академия наук была создана 290 лет назад в неграмотной стране. Во Франции к тому времени уже 100 лет работали институты, учёные ездили в экспедиции, карты были географические. А у нас про свою страну ничего не знали. Когда Ломоносов был в Марбурге, его больше всего поразило, что на второй год его пребывания там университет отмечал 200-летие. А в России было 2 учреждения: Спасские школы в Москве и Могилянская академия в Киеве. И в них было одно богословие. Они давали церковное образование, а светского как такового не было. В 1730 году Ломоносов вернулся в Петербург, уже 6 лет университет существовал, а там - всего 5 учеников, и все иностранцы. Некого учить было! И Пётр Первый 20 лет переписывался с Лейбницем - советовался, какую выбрать структуру для Академии наук.
- Та структура, которая существовала у нас до 1 октября, была придумана специально для России?
- Совершенно верно! Пригласили молодых иностранцев на хорошие оклады - по 1000 - 1500 рублей золотом, дали места, насытили аппаратурой, оплатили им книги - работайте и учите русский язык. Льготы были соответствующие, сразу на государственное финансирование брали. И они начали создавать образованную часть российского общества. И пошло. Как это можно было сделать иначе? Только государственным финансированием.
- Но прошло почти 300 лет. И в странах, на которые мы хотим равняться хотя бы в научном плане, конструкция совсем другая.
- Да, в Америке никто не скажет "академик Корнберг". Говорят - "профессор Корнберг". В Европе собираются общества иммунологов, микробиологов, на членские взносы они и живут, и журналы издают. Это общественные организации. А теперь и наша академия такой будет.
- Что здесь плохого, если результаты у американской или европейской науки, кажется, неплохие по сравнению с нашими?
- У них исторически наука развивалась в университетах. И всегда были сильные университеты. Можно назвать Общество Макса Планка в Германии - в него входит около ста научных институтов, Лондонское королевское общество имеет около 30 своих институтов. Можно назвать Национальные исследовательские лаборатории США. Вот они - по типу наших академических институтов, то есть ни к вузам не принадлежат, ни к кому, а существуют в основном для военных разработок. Но у нас с академии начали. И всё развитие все 290 лет шло по линии академической науки. Такой академической науки нигде в мире нет. У нас придумали систему академических институтов. Для проектов - атомного, космического - создали МИФИ, закрытые факультеты в МВТУ имени Баумана, чтобы готовить специалистов. И эти вузы работали для Академии наук, а не наоборот.
- Но ведь на то и реформа: видимо, её авторы хотят, чтобы у нас развитие науки шло по западной модели, когда Академия наук - общественная организация, а институтами управляет некая структура…
- Так такого на Западе тоже нет! Там все научные институты - либо при правительстве, либо при университетах. Возможно, следующий шаг в том и состоит, что из агентства институты передадут университетам. Но мы же не знаем их планов, всё происходит искусственно!
Деньги
- Согласитесь, нашу науку в последние годы есть в чём упрекнуть.
- Да, нам говорят: низкая эффективность, маленький индекс цитирования. Согласен. Но давайте разбираться. Финансирование Академии наук - 62 миллиарда рублей, это 2 миллиарда долларов. Бюджет Гарварда - 5 миллиардов. Одного университета! А 2 миллиарда - это то, что получает один средний американский университет. Стэнфорд получает 4 миллиарда. В Советском Союзе ядерщики всегда получали всё то же, что их коллеги на Западе, и работали на новейшей аппаратуре. Самые золотые времена для нашей науки были 1976–1977 годы.
- В эти "золотые времена" начали строить знаменитый реактор ПиК в Гатчине, и деньги на него выделяли огромные. Но не достроили ни к 90-м, ни до сих пор. Можно ли связать эффективность в науке с финансированием?
- К 2000 году финансирование науки упало в 25 раз. Вы можете себе представить? Потом начало возрастать, но сегодня оно в два раза ниже, чем в 1990 году. Ну, какой тут индекс цитирования, какая эффективность?
- Я знаю случаи, когда сотрудники академических институтов в 90-е годы ушли в бизнес, а спустя 15 лет просто вышли на работу. Всё это время им даже какую-то зарплату начисляли. Знаю сотрудников институтов, не учёных, которые много лет ходят на работу пить чай. Вам не кажется, что это слишком большая роскошь при плохом, как вы говорите, финансировании?
- Так и было! А всё потому, что люди получали копейки, а им ведь семьи надо было содержать. Мы же так и говорили: либо повышайте людям зарплаты, либо закрывайте Академию наук, но нельзя же так! В 1995–1996 годах я был директором института: зарплату вообще не платили, мы в банке брали ссуду, чтобы людям заплатить.
- Так что же институты не сокращали свой балласт?
- Как это не сокращали?! Было 3 сокращения! Когда распался Союз, в Академии наук работали 180 тысяч человек. Сейчас осталось 95 тысяч. В 2 раза! В последний раз, в 2005–2006 годах, 20 процентов сократили. То, что осталось, - критическая точка. Дальше начнётся продажа зданий институтов, помещений и так далее.
- Разве она не началась давным-давно?
- Только в прикладных институтах. Ни одного здания академического института не было продано. И как их продашь, если это - государственная собственность?
- Не проданы - так в аренду сданы.
- Так это государство разрешило сдавать помещения институтов в аренду. Мы много раз говорили: мы готовы отказаться от аренды, она нам уже не нужна. Просто увеличьте нам на эту сумму бюджетное финансирование. А государство говорит - нет, денег нет.
Имущество
- Если у РАН нет денег, зато столько площадей, что их можно сдавать в аренду, может быть, институтам стоило сэкономить, переселившись в более скромные помещения?
- Сама структура институтов не позволяет это сделать. Предположим, освоено 20 процентов площадей. И что - отдавать здания? Любой институт - это здание функциональное, от него так просто не откажешься. Вот если бы каждый институт состоял из 5 модулей, то от одного можно было бы отказаться за ненадобностью.
- Это такое наследие советской гигантомании, когда строили огромные комплексы, для научных целей ненужные?
- Ну, как - ненужные? Они задачу-то свою выполнили. Вот закончился ядерный проект, закончился космический - и плетёмся в хвосте у всего мира. А не было бы этих проектов - не было бы, например, испытательных стендов в Жуковском. Представьте, насколько всё это энергоёмкое. А сейчас - стоит. Потому что раньше мы 500 самолётов в год выпускали, а сегодня - два. Но учёные-то в чём виноваты?
- Если площади, занятые арендаторами, заполнить наукой и дать этой науке денег, она начнёт стремительно развиваться?
- Вполне может быть. Давайте там создавать научные площадки, научно-образовательные центры. Но - нет, нельзя, нет закона для этого.
- У Академии наук есть собственность, которая могла бы приносить деньги, но ею плохо управляли. Может быть, создаваемое агентство сделает это лучше?
- О какой собственности вы говорите?
- В Подмосковье на самых "золотых" землях есть пансионаты РАН, которые считались роскошными в 80-е годы. Но за 30 лет там даже меню в столовых не поменялось. А ведь это деньги, которые у РАН валялись под ногами.
- Нам запрещено получать прибыль. Вот брать деньги за аренду - это мы можем. А получать прибыль с туристов - нет, это другая сфера деятельности. Вот нам говорят: у вас столько земли, а вы не пользуетесь. А как ею воспользоваться? В Америке земля - в собственности университетов, и они могут строить там всё, кроме капитальных зданий. Можно построить модульные сооружения, танцплощадку, рекламные выставки, композиции - университеты на этом живут. А у нас такого права нет.
- Может быть, тогда и хорошо, что к Академии наук приставляют агентство, которое возьмёт на себя управление имуществом, землёй, будет извлекать прибыль и направлять деньги на науку?
- Так пусть бы нам рассказали об этом! Мы же и просим рассказать: что за агентство, чем будет заниматься, сколько в нём человек будет работать…
- В Думе за закон проголосовало больше трёхсот человек. То есть депутаты Жириновский, Дегтярёв, Фёдоров, Лахова понимают, как будет работать агентство, а вы, академик двух академий, не понимаете?
- Да никто ничего не понимает!
- А голосовали тогда как?
- Как бы вам это сказать для печати… Они голосуют солидарно по фракциям. Это называется партийная дисциплина.
Кто виноват?
- Вы понимаете, какова конечная цель авторов реформы?
- Никто этого не понимает. Никто же не скажет, что цель - развалить науку до конца.
- Вы - представитель законодательной власти, более того - глава комитета по науке. Были у вас время и возможность прояснить цель и предложить своё решение?
- Мы на комитете предлагали вариант. У нас в стране шесть академий. Возьмите одну, например - сельскохозяйственных наук. Для примера. Создайте агентство. И пусть оно поработает 5–6 лет и покажет нам, как возрос научный эффект. А они сразу начинают с трёх академий. Вот будет агентство, будет у него директор. Он что - гений, нобелевский лауреат?..
- У нас в парламенте нобелевский лауреат - только Алфёров, зато гениев сколько…
- Может, они из-за границы хотят пригласить кого-то? Но пока он выучит русский язык, пока освоится - так уже у нас правительство сменится, уже все забудут, что было.
- Реформу полиции полгода обсуждали, а с наукой разобрались за 7 дней в общей сложности. Есть ли у такой спешки выгодополучатель?
- Мы задаём тот же вопрос. Думаю, что есть. Называют имена, но кто что докажет? Мы тоже знаем только какие-то слухи. Кому это нужно? Зачем ему вся академия? Мы предлагали: давайте открыто всё обсудим.
Объединиться и размежеваться
- Вы - академик и РАН, и РАМН. Как вы относитесь к объединению академий?
- Резко отрицательно! Каждая академия имеет чётко выраженные сферы исследования. Хирурги, терапевты - академики РАМН - лечат с утра до вечера. Лечат хорошо. Но это другая специфика! Медицина в основном вся - прикладная. Фундаментальные - биология да физиология. То же самое - Сельхозакадемия: кроме генетики, там все работы - прикладные. Так в мире устроено. В РАМН всего 250 академиков, из них только 21 - академики РАМН и РАН. Бокерия с третьего раза прошёл в академики РАН! А сейчас нам говорят: всех 250 запишут в академики. Им самим-то это не нужно! Они занимаются прикладной медициной, издают монографии. Зачем им это? Все это знают и понимают.
- Значит, дело не в том, что в РАН считают медицинских или сельскохозяйственных академиков "вторым сортом", просто у них - другая специфика?
- Конечно! Академия медицинских наук признана в мире. Но её институты имеют свою направленность. И сейчас 20 из них стоят в очереди на реорганизацию. Институты гигиены, профилактики - организационные, там понимают: зачем они в Академии наук? Они занимаются вопросами демографии, смертности, рождаемости - какая тут академическая наука? Но это тоже - область медицины, это тоже надо знать медикам. Зачем же эти институты уничтожать? Нам говорят: 30–40 процентов институтов - неэффективные. Теперь представьте: сотрудников РАН и РАМН в сумме - около 150 тысяч человек. Что это будет, если из них 30–40 процентов станут безработными? А нам говорят: не работают - надо уволить. Так надо же разобраться, по какой причине у этих 30–40 процентов вдруг не стало работы!
- Почему эти институты вместо уничтожения не передать Минздраву?
- Минздрав их забрать не может: надо же забирать их финансирование, которое было в РАМН, а финансирование переходит агентству. А оно скажет: чего это, мы сами разберёмся, что делать, этих - сократить, этих - в поликлинику превратить… Огромный центр Бокерии, 500 коек, 1500 человек работает, реанимация на 50 человек, 20 операционных, их Минздрав-то не брал - такой гигант. Онкоцентр - ещё больше. И сейчас это всё попадёт в агентство. И что там будет: биологическое отделение, химическое, наука о земле - и тут же центр Бокерии? Такого монстра и такой смеси нигде в мире нет. Как этим управлять?
- Может быть, просто наука сегодня нашей стране не нужна?
- А вот это - другой вопрос. Вот мы и просим правительство ответить на него.
- Вам, кажется, уже ответили…
- Нам говорят: только с опорой на науку движемся вперёд, наука - это всё. Почитайте их выступления. Хотя вы правы, действиями нам ответили.
Отправлено: 11.12.13 08:57. Заголовок: Меньше месяца остаё..
Меньше месяца остаётся до начала реформирования Академии наук на практике: с 1 января должно в полную силу заработать Агентство научных организаций - пресловутое АНО. Его главой, напомним, назначен не президент РАН, как надеялись академики, и даже не учёный, а финансист - бывший замминистра финансов Михаил Котюков. Президент Путин предложил объявить мораторий на реорганизацию, которой особенно боятся в академических институтах. Но в академии на отсрочку не надеются. О том, почему у российских учёных иссяк оптимизм, рассказал "Фонтанке" лауреат Нобелевской премии, академик, депутат Госдумы Жорес Алфёров.
- О том, что наша наука нуждается в переменах, говорили даже противники реформы в её нынешнем виде. Что такое происходит с нашей наукой, что ей понадобилась реформа?
- Главная проблема отечественной науки в том, что сегодня она не востребована экономикой. В нашей стране экономика определяется распродажей сырьевых ресурсов. В результате кошмарной приватизации мы ликвидировали всю высокотехнологичную индустрию, а высокотехнологичными отраслями прежде всего и бывает востребована наука. Президент поставил задачу: создать в этом секторе экономики 25 миллионов рабочих мест. Если исходить из интересов страны, то это и должно быть главной задачей. Но реализовать это очень сложно.
- Просто 25 миллионов любых рабочих мест? Может быть, в каких-то конкретных отраслях?
- Можно поставить вопрос так: какая должна быть средняя зарплата у тех, кто займёт эти места? Тысяч пятьдесят, шестьдесят? Тогда это - сумма в районе полутора-двух триллионов рублей в год только на зарплату. Так для того, чтобы потянуть это, нужно иметь другую экономику! Поэтому наша главная задача - шаг за шагом возрождать высокотехнологичные отрасли промышленности. А это можно делать только на основе собственных научных исследований и разработок.
- Может быть, для этого и проводится реформа?
- Когда стране действительно нужна наука, то в первую очередь увеличивается финансирование исследований. А реформы надо проводить, исходя из конкретных задач. Но для того, чтобы конкретные задачи ставились, нужны квалифицированные люди, которые бы их ставили.
- Какие задачи надо ставить, по вашему мнению?
- Главное - это сделать науку востребованной. Когда наука нужна, тогда находятся и средства на неё. Когда наука нужна, тогда мы знаем, как её организовать. У нас были разные периоды в нашей стране. Но наука была нужна всегда. И, между прочим, Академию наук никогда не отменяли. Проводили реорганизацию, делали престижными определённые направления. Но никогда не говорили, что нужно превратить её в клуб учёных.
- Вы только что вернулись из США, а у нас многие сторонники реформы РАН как раз говорили, что она проводится для того, чтобы наша наука работала по принципам западной…
- Да, я провёл 4 дня в Южнокалифорнийском университете. Когда-то, в 1971 году, они приглашали меня работать и сулили очень высокую зарплату, я, естественно, не принял предложение, но это - другой вопрос. Кроме того, я был в Стенфордском университете. И по-хорошему позавидовал. Целый ряд экспериментов, о которых я только мечтаю, там ставятся. Там они нужны. А нам нужна принципиально другая система финансирования науки, нужно достаточно высокое базовое финансирование академических институтов, тогда такие эксперименты будут планироваться и станут возможны у нас.
- Что это за эксперименты, о которых вы только мечтаете?
- Я о них говорю всё время, это одно из основных направлений в науке сегодня. Это применение физики, современных технологий в медицине и биологии. Это самое главное сегодня, это здоровье людей!
- Как вам объясняют отказы в деньгах? Говорят, что эти эксперименты не нужны?
- Никто же не скажет, что это не нужно… У нас вся страна страшно забюрократизирована. В советское время мы шутили, что Академия наук в СССР - единственная демократическая организация, в ней проводились единственные демократические выборы. Академия сама решала, кто должен быть директором института, кто - заведующим лабораторией, кто - академик-секретарь, а кто - президент и вице-президент. А сегодня нам хотят устроить бюрократическую вертикаль: "Мы лучше вас всё знаем". Кто это - мы?! Научные работники должны сами решать. А от государства, если оно заинтересовано в развитии науки, мы ждём, что оно с нашей помощью определит, какие задачи решать в первую очередь.
- Государство, кажется, уже всё сказало, начав реформу…
- Да, государство сказало, что мы не нужны! Я первый раз в жизни услышал такое. Мне никогда не приходило в голову, что я могу уехать. Мне и сейчас не приходит, у меня есть академический университет, это моё дело, мною рождённое, и мне отсюда… В общем, я должен его делать.
- А у молодых учёных, у которых всё впереди, желание уехать…
- Возникает. И очень многие мои ученики и "внучатые ученики" стали мне сейчас говорить: "Жорес Иванович, мы поедем отсюда, скоро там будет большой кризис, будет перебор с предложениями от российских учёных, и нам нужно уехать раньше". Я прошу их не торопиться. Но они принимают решения сами. И в эту поездку в Штаты я видел очень много наших российских учёных, которые там работают. Некоторые подходили ко мне и спрашивали: "Господи, что там происходит?! Мы уже думали возвращаться, думали, что для нас найдётся место, а теперь нам ясно - нет".
- Уезжать начинает только молодёжь или учёные с именем тоже?
- Очень многие наши именитые коллеги уже уехали. Многие - люди очень пожилые. Наука всё-таки делается молодыми людьми, а что касается моего возраста, то тут речь идёт прежде всего об использовании опыта. И многие уезжают, чтобы передавать свой опыт там.
- Эта тенденция усилилась после принятия закона о реформе?
- Думаю, что усилилась.
- Может быть, действительно не надо торопиться? Реформа толком не началась, ещё только назначен глава федерального агентства, которое будет управлять институтами, он финансист, что-то начнёт менять, свяжет, как вы говорите, науку с экономикой…
- Он был замминистра финансов. Я, кстати, проводил в Минфине беседу о том, какие направления надо развивать. Он слушал и говорил: "Ах, как интересно! Но мы не можем вам помочь, потому что у нас другие правила". Мы уже проходили это. Когда нам говорили, что придёт менеджер и всё сделает лучше нас. Мы знаем, что наделали такие менеджеры в нашей промышленности, от неё ничего не осталось. Мы, учёные, ведь не собираемся заниматься какими-то финансовыми операциями! Мы хотим использовать то, что нам удалось построить, для развития наиболее важных, перспективных направлений, в том числе - с точки зрения создания новых технологий. Так посоветуйтесь с нами!
- Так они и будут. Начнут. С января, наверное.
- Дай бог!.. Но чтобы советоваться, надо самим многое знать. Если я собираюсь обсуждать что-то вне физики полупроводников, какие-то другие проблемы, то я читаю, изучаю, я только через какое-то время узнаю новую терминологию, и только тогда могу о чём-то говорить. Я много раз на разных уровнях цитировал американского экономиста Джеймса Хекмана, получившего Нобелевскую премию в том же году, что и я. Когда компания BBC устроила круглый стол лауреатов, он сидел слева от меня. И он тогда сказал фразу, которую я очень часто цитирую: "Научно-технический прогресс второй половины XX века полностью определялся соревнованием СССР и США, и очень жаль, что это соревнование закончилось". Да, это ушло в прошлое. Но если мы хотим, чтобы Россия была передовой научно-технической державой, чтобы наша экономика определялась не только сырьём, а передовыми технологиями - даже в сырьевых отраслях, для этого важно, нужно, чтобы руководство страны советовалось с учёными, технологами, инженерами и так далее.
- В США тоже сожалеют о том, что соревнование с СССР закончилось?
- Я считаю, что да. Они очень много потеряли после ликвидации СССР. Они потеряли конкурента! Реального конкурента в развитии науки и техники. И американские научные работники это очень хорошо понимают. Я ведь к США, на самом деле, отношусь очень хорошо.
- Но в США от утраты конкурента наука-то не остановилась.
- Не остановилась. Но замедлилась в развитии, они понесли довольно большие потери.
- Как-то по-разному она у нас с ними замедлилась.
- Я своим американским коллегам обычно говорю: "Две женщины жалуются на жизнь - одна на то, что у неё редкие бусы, а другая на то, что у неё редкий суп". В этом сейчас разница в положении американской и российской науки.
- Президент Путин предложил объявить мораторий на действия, связанные с реформой РАН. Может быть, её инициаторы осознали ошибки и готовы сдать назад?
- Дай бог, чтобы было так, как вы говорите. Если руководство страны поняло ошибки, то у нас может быть совсем другая наука. Но было бы лучше, если бы этой реформы вообще не было. К сожалению, у меня сегодня очень мало оптимизма.
- Вы - депутат Госдумы, у вас там 449 коллег, которые наверняка вас уважают. Вы пытались объяснить им свои взгляды на реформу?
- Когда я последний раз выступал в Думе по поводу реформы, говорил о своём отношении к ней, мне аплодировали все. В том числе - центральная часть зала, где сидела "Единая Россия". Только проголосовали они потом иначе.
- Как вы объясняете, почему так?
- Такова наша Дума. Была бы другая Дума - была бы другая страна. А была бы другая страна - была бы другая наука.
Отправлено: 04.02.14 16:25. Заголовок: В республике Якутия..
В республике Якутия расследуют дерзкое убийство высокопоставленного ученого Александра Смелова, который занимал пост директора Института геологии алмаза и благородных металлов СО РАН. Потерпевшего зарезали прямо в служебном кабинете.
Информацию об убийстве подтвердил РИА "Новости" начальник пресс-службы МВД Якутии Станислав Платонов.
"Нападение было совершено в служебном кабинете директора, от полученных ранений он скончался", - пояснил Платонов.
По предварительным данным, потерпевшему было нанесено два ножевых ранения. Подозреваемый уже задержан сотрудниками уголовного розыска.
О мотивах убийцы пока ничего не известно. Но, по неофициальным данным, с Александром Смеловым расправился его бывший подчиненный, уволенный сотрудник института, сообщает ИА "Якутия24".
Как уточнил один из коллег потерпевшего, задержанный работал в институте как аспирант. По данным "Интерфакса", полицейские схватили его в квартире по месту жительства.
Как говорится на сайте научного учреждения, Александр Смелов - доктор геолого-минералогических наук, профессор, заслуженный деятель науки Якутии, действительный член Академии наук Якутии. Он специалист в области геологии, геодинамики и металлогении на примере Сибирской платформы, автор 16 научных работ, в том числе одной монографии, и соавтор 234 научных работ.
Александр Павлович Смелов родился в 1958 году в Новосибирске. Он окончил геолого-геофизический факультет Новосибирского государственного университета в 1980 году, и тогда же стал работать в ИГАБМ СО РАН, где заведовал лабораториями геологии докембрия (1993–2000 годы), петрологии литосферы (2000–2006 годы), геологии и петрологии алмазоносных провинций (с 2006 года).
С 2000 по 2002 годы Смелов занимал должность заместителя директора Института, а в 2002 году возглавил коллектив.
Александр Смелов участвовал и организовывал международные проекты и экспедиции. Результаты своих работ он представлял на конференциях в Австралии, Индии, Австрии, Аргентине, Германии, КНР, Чехии, ЮАР, Шри-Ланке, Канаде.
Погибший ученый занимал пост заместителя председателя Государственных экзаменационной и аттестационной комиссий СВФУ им. М.К. Аммосова, участвовал в работе Совета по науке при президенте Якутии.
По поводу новостей о сокращении бюджетных мест бабушка надвое сказала. Может, будут сокращать. Может, не будут. Может быть, на 40%, а может быть, на 20%. Пока это прикидки больше похожи на вброс, нежели на реальные планы к воплощению.
Более важен вопрос не сокращения бюджетных мест в вузах, а уменьшения числа научных работников и профессорско-преподавательского состава. Это является мерой уже давно назревшей и даже перезревшей.
Перезрелость проблемы объясняется тем, что сегодня в первую очередь наука и в значительной степени высшее образование стали своеобразными благотворительными организациями для людей, которые уже давно не в состоянии внести какой-либо вклад в науку.
Тем не менее они, не предпринимая никаких шагов по развитию науки, продолжают получать бюджетную помощь в виде заработной платы (весьма и весьма немаленькой, надо заметить), что для них является неплохой прибавкой к пенсии.
Речь идёт прежде всего о возрастных преподавателях и научных работниках — о тех, кому не просто хорошо за 50, но уже за 70, а то и за 80. Это справедливо и для научных институтов в сфере естественных наук и для гуманитарных. Но для гуманитарных особенно.
Я не один год отработал и в системе высшего образования, и в академической науке, и заведующим кафедрой, и главным научным сотрудником. Поэтому я хорошо знаю, о чём говорю.
Высшая школа и академия переполнены людьми, которые просто добирают недостающую до уровня прежней жизни часть доходов через получение бюджетных денег. Эти люди отрабатывают деньги только формально, изредка появляясь на рабочих местах для проведения лекций и семинаров.
Они не несут ничего нового для молодых умов. Более того, во многих случаях они их портят, проталкивая студентам личные и зачастую безнадёжно устаревшие или попросту ложные представления о том, что происходит в науке и в общественной жизни. То, чем они занимаются, — самоудовлетворение за счёт студентов.
А ведь руководство ФАНО, курирующее сегодня общественные науки — экономику, социологию, философию, историю и т. д., неоднократно предупреждало о том, что 90% всех производимых там научных работ можно смело выбрасывать в мусорку.
Учёные в возрасте 40—50+ — наиболее активная часть в сфере гуманитарных наук — смело утверждают, что показатель в 90% можно довести и до 95%. Фактически государство, финансируя 100% исследований, получает 5%.
В Академии наук ситуация ещё интереснее, чем в высшем образовании. Кроме финансирования бесперспективных исследований государство вынуждено обеспечивать зарплатами людей, которые там даже не появляются. По самым разным причинам: то они приболели, то поработали из дома удалённо, то не созданы соответствующие условия для проведения "исследований".
Используя доверительные отношения с руководством институтов или научно-исследовательских лабораторий, они продолжают сидеть на бюджете, ничего не делать и вести достойную жизнь, хотя, по сути, практически ничем не отличаются от большинства российских пенсионеров, которые подобной кормушки не имеют.
В условиях, когда что высшая школа, что академия имеют долговременный балласт, когда денег в бюджете на социальную сферу не хватает, вопрос о сокращении числа научных работников решать необходимо. И решать как можно быстрее. Тем же, кто останется, должны быть увеличены зарплаты.
В решении вопроса не обойтись без ротации руководящих кадров. Эта проблема гораздо более серьёзная и сложная в сравнении с простым сокращением занятых работников. Одно дело, когда идёт общее сокращение численности, другое — когда идет ротация по конкретным образовательным и научным программам. Здесь всегда моментально включаются лоббистские возможности, связи, старые регалии и т. д.
Через невозможность преодоления субъективного фактора в решении вопроса вся реформация (это не реформа) будет иметь в лучшем случае половинчатый результат. Формально мы сократим число сотрудников, перераспределим фонд заработной платы в пользу тех, кто этого заслуживает, но при этом качество что образования, что науки не сильно изменится в лучшую сторону, если не считать отдельных вузов и научных институтов.
Как мы имели вместо прогрессивной высшей школы и прорывной науки болото, так это болото мы и будем иметь. И половинчатый характер достижений в решении данной проблемы даст возможность этим престарелым то ли выжившим из ума, то ли просто погрязшим в мздоимстве и стяжательстве руководителям богаделен заявлять о том, что все государственные реформы в сфере образования неконструктивны и ни к чему не ведут, кроме как к ухудшению ситуации в российской науке.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума